О Савве Яковлеве упомянем подробнее, ибо Татищевых с Демидовыми у нас все помнят, а вот этого дельца уральских земель отчего-то забыли. А господин к успеху шел почти с самых низов. Родился в семье мещанина, особым богатством не обремененного, имевшего к тому же поэтичную фамилию Собакин. Сын-инвестор потом себя для благозвучности Яковлевым сделал.

Путь к капиталам начинал с уличной торговли телятиной. Мясная точка Саввы стояла неподалеку от императорского сада. И однажды на предпринимателя обратила внимание совершавшая там променад императрица Елизавета Петровна. Она имела слабость к сильным мужским голосам, а глотка у будущего заводовладельца была выдающаяся: его зазывные вопли «А кому мясца свежего!» не оставили венценосную даму равнодушной.

Так Собакин-Яковлев стал королевским поставщиком телятины, ну а там и милости всякие с чинами посыпались. Будучи хватким человеком, Савва быстро заимел себе массу интересных привилегий — например, ведал питейными сборами на некоторых уральских заводах. Хитрому Собакину везло не всегда. Был уличен в мошенничестве на военных поставках, при Екатерине впал в немилость и по ее приказу носил на шее чугунную медаль в пуд весом. Но постепенно у хваткого дельца все вновь наладилось. И скопив деньжат, он стал превращаться из простого торговца в промышленника. Одним из его предприятий и стал Верхнесинячихинский завод.

Кроме самого предприятия на Урале появился и поселок, ибо пролетариату было потребно хотя бы скромное, но жилье. Дома рабочих — на правом берегу, сам завод — на левом. Образовавшийся поселок получил название Верхняя Синячиха.

Ниже по течению имеется, соответственно, Нижняя Синячиха. И там тоже был завод, но о нем как-нибудь в другой раз.

Кстати, Яковлев со своими заводами долго и упорно пытался конкурировать с самими Демидовыми. Размах у бывшего господина Собакина был, конечно, не тот, но связи в столице имелись. Оттого он умудрялся иногда побеждать более мощную железноделательную империю в конкурентных войнах. Демидовы и их рабочие в отместку именовали предприятия конкурентов «собакиными заводами» и показывали в их сторону кукиши.

Организовав завод с поселком и сделав массу других вещей на Урале и за его пределами, Савва Яковлев помер, оставив свои предприятия в наследство сыновьям. Верхнесинячихинское отошло сыну Сергею. На тот момент его оценивали примерно в 350 тысяч рублей. А к заводу прилагались 13 крепостных душ. На дворе стоял 1787 год.

При новом владельце завод вместе с поселком медленно, но верно развивался. В Верхней Синячихе появились лесопилка и деревянная мельница, слесарня, конюшня на 25 лошадей и хлебный магазин. Из соседних своих владений Яковлев-младший переселил сюда 160 мужиков и 60 женщин. К началу ХIХ века общее число жителей поселка перевалило за пятьсот человек, большая часть из которых трудилась на заводе, остальные их обслуживали. А вот с религией, например, дела шли не очень — местную церковь строили около 60 лет ибо: по отзывам современников, местные жители деньги на это богоугодное дело жертвовали весьма неохотно.

В 1812 войну в Россию пришла Отечественная война с Наполеоном и его армией, а на небольшой Верхнесинячихинский завод упал жирный оборонный заказ. Тут производили пушечные ядра, бомбы и картечь, коими русские войска угощали воинственных интуристов и под Смоленском, и на Бородинском поле.

После войны производство было модернизировано. Объемы продолжали расти, а поселок прирастает домами и административными зданиями. Появились винные лавки и трактиры, больничный покой и школа. Несколько раз в год проходили ярмарки. Число жителей уже превышало 1200 человек. Ну и церковь, наконец, достроили.

К 1900 году завод выдает примерно 350 000 пудов чугуна и около 112 000 тонн железа.

Вместе с ХХ веком в заводской поселок пришли и предвестники грядущей революции. В 1904 году тут появляется социал-демократический кружок. Когда началась революция 1905 года, науськанные этими революционерами рабочие вместо цехов отправились на митинги. На одном из них зажигал пламенным речетативом человек и памятник Яков Свердлов. Восстанавливать трудовую дисциплину пришлось силами полиции.

Интересно, что свою запрещенную литературу господа революционеры хранили в той самой церкви, которая так долго строилась. К 1917 году на заводе набрали власть социалисты-революционеры, более известные как эсеры. Но наступил 1918 год, а вместе с ним и части Белой армии, которые вышибли из Верхней Синячихи все виды революционеров, не разбираясь в их партийной принадлежности. Но перед приходом белых в соседнем Алапаевске красные успели расстрелять членов царской фамилии и сбросить их в затопленную шахту в паре километров от Верхней Синячихи.

Завод в это время стоит, потому как рабочим не до него — они воюют или прячутся в лесах подальше от высокой политики. Треть пролетариев, сражавшихся за красных против белых, героически погибает. Остальных заводчан белые регулярно порют розгами за сочувствие большевизму.

В 1919 году белых вышибают красные. Но жизнь и работа завода не спешит нормализоваться. В районе образуются две крупные банды под руководством бывших офицеров. Начинается настоящий вестерн или фильм о «Приключениях неуловимых». Советская милиция с наганами и винтовками наперевес гоняет эти банды по лесам долго и интересно. Те отвечают жестко и цинично. Главного советского милиционера вместе с беременной женой зарубают шашками, попутно украв милицейскую кассу.

Только в 1920 году главарей банды ловят и публично расстреливают, остальных членов распихивают по тюрьмам и лагерям. Работа завода налаживается. Но трудиться заводчанам часто приходится впроголодь — окрестные деревни и колхозы часто не могли прокормить даже себя, а поставки из более благополучных районов были затруднены удаленностью Верхней Синячихи от приличных транспортных путей.

В военные годы для оперативной отправки продукции завода построили при заводе узкоколейку и мост для нее. Силами военнопленных. У них условия жизни, как легко догадаться, были и вовсе не курортными — жили в неотапливаемых землянках, отчего только при строительстве моста умерло около 80 человек.

После войны завод оставался градо- точнее, поселкообразующим предприятием. И все же большая часть жителей прямо или косвенно работала на этом заводе, который продолжал отливать чугун. Уже кончился СССР, закрылись более крупные демидовские железноделательные заводы, например, в Нижнем Тагиле. А в Верхней Синячихе по-прежнему отливали чугун.

В постсоветское время завод не единожды прекращал работу и снова воскресал. Это стало своего рода традицией, рабочие уже привыкли к слову «банкротство» и воспринимали его философски — господа владельцы от налогов бегают или махинации крутят. Конечно, были задержки с зарплатой, имело место воровство. Но рабочих мест в Верхней Синячихе и соседнем Алапаевске не так уж много, так что многие ждали и верили, что предприятие выживет.

К 2011 году здесь еще трудилось сорок человек. Но производство, наконец, окончательно встало. А в 2012 году начались протестные акции с голодовками и требованием вернуть долги по зарплате. Около полусотни человек разместились в здании заводоуправления, где не было ни тепла, ни электричества (согревались у костров из книг). И в итоге добились положенных выплат.

А в 2014 году на поселок накатила радость — нашелся инвестор! Который обещает модернизировать производство и опять отливать чугун на радость посельчанам. Около 500 человек наняли на работу, успели выпустить несколько торжественных отчетов. И даже, говорят, установили какое-то новое оборудование — взамен устаревшего или разворованного. А потом все стало снова грустно: нехватка финансирования не позволила перезагрузить предприятие. И в 2016 году здесь опять начались голодовки, причем кое-кто даже в больницу попал.

Сейчас статус Верхнесинячихинского металлургического завода категорически не понятен. Местные жители уверяют, что он окончательно прекратил работу. Но на территории самого предприятия есть охрана, между зданиями снуют самосвалы, рычат экскаваторы, работает транспортерная лента. Если завод и мертв, то добыча руды в его окрестностях, похоже, жива. Даже узкоколейная железная дорога здесь выглядит не рудиментом, а вполне исправной частью промышленной инфраструктуры. И мост недавно ремонтировался.

Здания завода возвышаются над поселком мрачной металлической конструкцией, напоминая о былых временах чугунного рассвета. И глядя на них, кое-кто из посельчан еще верит, что железноделательное производство вернется в Верхнюю Синячиху.